По словам
По словам Гегеля, «Созданное каждым поколением в области науки и духовной деятельности есть наследие, рост которого является результатом сбережений всех предшествовавших поколений, святилище, в котором все человеческие поколения благодарно и радостно поместили все то… что они обрели в глубинах природы и духа». И еще: «Действие является самым ясным и выразительным раскрытием человека».
По словам Гегеля, «Созданное каждым поколением в области науки и духовной деятельности есть наследие, рост которого является результатом сбережений всех предшествовавших поколений, святилище, в котором все человеческие поколения благодарно и радостно поместили все то… что они обрели в глубинах природы и духа». И еще: «Действие является самым ясным и выразительным раскрытием человека».
Гегель хотел, по его словам, "способствовать приближению философии к форме науки – к той цели, достигнув которой она могла бы отказаться от своего имени любви к знанию и быть действительным знанием. При этом он не открещивался от «потустороннего начала», которое существует «только в заблуждении одностороннего, пустого рассуждательства».
Чем же отличается научная форма от традиционной философской и как отличить действительное знание от заблуждения? Гегель поясняет: «Постичь то, что есть, – вот в чем задача философии…», и тут же добавляет: «…ибо то, что есть, есть разум». Помимо тяжеловесности словесной конструкции сам тезис вызывает сомнение. Неужели, кроме разума, нет никакого объекта, достойного философского исследования? Тут слышатся отголоски фихтевского "Я", переходящего в «сверх-Я», или разума, замыкающегося на себя самого.
В обстоятельном сочинении «Философия религии» Гегель исходил из безусловного бытия Бога, к постижению которого последовательно поднимается человеческий разум. Анализируя различные религии, которые венчает христианская теодицея, Гегель даже не упомянул об исламе. Почему? По-видимому, только потому, что появился ислам значительно позже христианства и вроде бы должен свидетельствовать о новом подъеме религиозного сознания. Тем более он не сгинул, подобно сумеркам, при свете разума, а, напротив, распространился по всей Земле. «Мировой разум что-то недоглядел», – иронично комментировал гегелевскую схему прогресса религии А.В. Гулыга.
Логичные пассажи Гегеля порой служат не прояснению, а затуманиванию той мысли, которую он желает обосновать. «Предмет религии, как и философии, есть вечная истина в ее объективности, Бог и ничто кроме Бога и объяснения Бога». Такое утверждение вызывает массу недоуменных вопросов. В частности, непонятно, почему надо сводить к одному предмету разные формы или методы познания? Бог (а то и боги) в разных религиозных системах толкуется по-разному: нередко в единстве или взаимодействии с природой или, конкретней, материей; атеизм и вовсе отрицает Бога; кого-то вообще могут не интересовать теологические проблемы. И все это остается вне философии? Почему?
